Режиссер Вонг Кар Вай
В ролях Нора Джонс, Джуд Лоу, Натали Портман, Тим Рот, Дэвид Стрэтейрн, Рейчел Вайс
Гонконг, Китай, Франция, 2007, 111 мин.
Молодая американка Элизабет (Нора Джонс), которую бросил бойфренд, вечерами ест черничный пирог в нью-йоркском кафе «Ключ» (так по-русски и написано «Ключ») и чешет языком с его хозяином — лохматым и ужасно симпатичным англичанином (Джуд Лоу), подозрительно хорошо осведомленным в вопросе разбитых сердец.
Потом Элизабет, так и не сообразив, отчего она заснула на стойке с измазанными кремом губами, а проснулась уже с чистыми, бросает все и уезжает на запад, чтобы забыться. В Мемфисе днем работает официанткой в закусочной, ночью — в баре: тут роли меняются, и вот она уже по другую сторону стойки слушает пьяные тирады пожилого полицейского (Дэвид Стрэтейрн), у которого фатальные нелады с фатальной женой (Рейчел Уэйз).
В Неваде устраивается в казино — и интересная девушка с крашеными волосами (Натали Портман), отвлекшись от игры в покер, делает ей выгодное предложение.
Какая досада, что в Америке нельзя курить. Подобно, например, Вендерсу, который сперва снимал Германию, увиденную через призму голливудских фильмов, а потом отвез свою Германию в настоящую Америку, Кар Вай снимает США, как Гонконг, который, в свою очередь, является слепком США. Это искажающее двойное наложение способно, как мы знаем, давать причудливые результаты, но в отличие от Вендерса китайцу, кажется, на саму Америку наплевать: Америка — это сон, California dreaming. «Мои черничные ночи» — гонконгское кино, зачем-то снятое по-английски и с европеоидными актерами; экспортный авторемейк, прямые поставки романтической меланхолии из тех краев, где все делают быстрее, дешевле и не хуже.
Вместо Кристофера Дойла — Дариус Хонджи, не менее заслуженный в принципе оператор иранского происхождения, которого Кар Вай заставляет притворяться Дойлом. И проносятся в ночь поезда метро под сладкое постанывание Норы Джонс, и тают в расфокусе фонари, и чуть медленнее, чем обычно, склоняются головы, и видоискатель маниакально ищет любые стеклянные поверхности, будь то витрина, стакан или аквариум с ключами, хранящими истории разлук.
Вместо взявших себе заморские имена Тони, Магги или Лесли — взаправдашние Джуд, Нора, Дэвид.
Почему это не работает, почему этот краткий путеводитель по творчеству главного, быть может, режиссера 90-х выглядит таким искусственным, таким приторным и неубедительным — бог весть. Может быть, дело действительно в Дойле. Может быть, в том, что субтитры скрадывают фальшь, и Кар Вай всегда на самом деле звучал именно так: наивно, претенциозно, плоско, а вовсе не так чудесно, как нам казалось. Может быть (но вряд ли), потому что Нора Джонс оказалась актрисой не такой хорошей, как певицей, и когда на экране появляются сперва Уэйз, а потом еще и Натали Портман, на это не получается закрыть глаза.
Хотя, может быть, все и не так, может быть, Вонг остался прежним, а это зритель вырос, как неизменно и, наверное, несправедливо вырастал в свое время из многих по-настоящему важных поколенческих историй, будь то Сэлинджер или, допустим, Хемингуэй. Факт остается фактом: после просроченных консервированных ананасов от всех этих десертов, которые сейчас Кар Вай снимает на крупных планах с эдриан-лайновским сладострастием, слегка подташнивает.
Комментариев нет:
Отправить комментарий